Нарушение принципа региональной адаптивности - главная причина неадаптивного землепользования

18.12.2015

Одной из главных причин кризиса в сельском хозяйстве России были ошибки в региональной политике. Именно принципы «самообеспечения» и, как следствие, «уравнительности», заложенные в жесткие плановые показатели по обязательному производству и продаже зерна в зонах традиционного травосеяния и мясомолочного скотоводства, а молока - в зернопроизводящих районах, и приводили к неоправданно высокозатратному и неустойчивому производству зерна в первых, а молока - во вторых. «Уравнительность» социального (государственного) заказа обусловила несоответствие между видовой (породной) структурой животноводства и адаптированной к местным условиям кормовой базой. Все это, в конечном счете, явилось причиной преобладания в масштабе страны «концентратного» типа кормления в животноводстве и дефицита валовых сборов зерна, малоэффективного использования природных кормовых угодий, а также сеяных сенокосов и пастбищ, необоснованной распашки земель с целью увеличения площади под посевы зерновых и кормовых культур и т.д. Деформации в кормопроизводстве, на долю которого в России с учетом зернофуражных культур приходится более 75% всех сельскохозяйственных угодий и 60% пашни, крайне негативно сказались на общей экологической и экономической ситуации в АПК, предопределив значительный и повсеместный рост масштабов водной и ветровой эрозии почвы, снижение эффективности применения техногенных средств и мелиорации земель, ухудшение фитосанитарного состояния посевов, увеличение зависимости растениеводства от «капризов» погоды и т.д.
О серьезных нарушениях принципов региональной адаптивности АПК свидетельствуют прежде всего многочисленные данные о катастрофически возросших масштабах водной и ветровой эрозии почвы в нашей стране в связи с попытками повсеместного перехода к пропашной системе земледелия в 1960-х гг. Сравнительно низкая эффективность широкого применения минеральных удобрений, пестицидов и мелиорантов в 1970-1980-х гг. в большинстве регионов России была обусловлена как повсеместной эрозией почвы, так и нарушением адаптивной структуры посевных площадей. Ежегодная гибель миллионов гектаров посевов озимых, а также тысяч гектаров многолетних насаждений связана именно с неадаптивным макро-, мезо- и микрорайонированием сельскохозяйственных культур. Негативные последствия применения даже минимального количества минеральных удобрений и пестицидов в последние годы резко усугубляются нежеланием большинства хозяйств перейти к более дифференцированному (высокоточному) использованию природных, биологических и техногенных ресурсов, пересмотреть сложившуюся структуру посевных площадей в сторону насыщения ее бобово-злаковыми, в т.ч. многолетними травами, повысить долю культур-фитосанитаров, фитомелиорантов и др.
Необоснованная дебиологизация сельского хозяйства, масштабы которой значительно возросли в последний период, распашка склонов, сенокосов и пастбищ, снижение доли бобовых культур в севооборотах, чрезмерное насыщение их зерновыми и масличными культурами, пренебрежение биологизированными технологиями, сидератами и пр. лишь усиливают его общую неадаптивность. В то же время, как уже неоднократно отмечалось, чем хуже почвенно-климатические и погодные условия, чем ниже уровень техногенной оснащенности и дотационности хозяйств, тем в большей Мере неадаптивность в подборе культур и сортов, их размещении, применении техногенных средств, конструировании агроэкосистем и агроландшафтор уменьшает величину и качество урожая, усиливает опасность загрязнения и разрушения природной среды, снижает ресурсоэнергоэкономичность и рентабельность производства.
В целом, к числу основных причин, приводящих к нарушению принципа адаптивности в развитии АПК в прошлом и настоящем, следует отнести:
- систему централизованного, т.е. «титулярного», планирования сельскохозяйственного производства или стихийного рынка, игнорирующих необходимость дифференцированного (высокоточного) использования местных природных ресурсов, адаптивного потенциала культивируемых видов и сортов растений, а также техногенных факторов при макро-, мезо- и микрорайонировании сельскохозяйственных угодий;
- шаблонно-уравнительный подход к использованию систем земледелия и землеустройства (необоснованно крупные севообороты и поля или же малые парцеллы);
- односторонняя ориентация на преимущественно химико-техногенную интенсификацию растениеводства в ущерб его биологизации и экологизации (особенно при недостаточной обеспеченности техногенными ресурсами);
- неоправданно низкая величина государственных инвестиций в зонах устойчивого производства сельскохозяйственной продукции (Центрально-Черноземной и Нечерноземной) и дотаций на территориях рискованного и экстремального земледелия;
- несоответствие региональной видовой и породной структуры животноводства местным особенностям кормовой базы.
Другие, не менее важные причины кризиса заключаются в экспроприаторской политике государства относительно крестьянства, проявляющейся в чрезмерном диспаритете цен на сельскохозяйственную продукцию и промышленные товары, непропорциональном развитии обслуживающих сельское хозяйство отраслей (отсталость сельскохозяйственного машиностроения, базы хранения, переработки, транспортировки), постоянно ухудшающейся демографической ситуации социальной инфраструктуры в селах, большая часть которых превратилась в зону национального бедствия (острый недостаток дорог, больниц, жилья и пр.). Эти и другие причины значительно усугубляют негативное влияние неблагоприятных почвенно-климатических и погодных условий, непредсказуемость проявления которых в последние годы существенно возросла.
В этом плане особенно показательна региональная специализация в луговодстве США, которая отражает опыт использования сенокосов и пастбищ на территории, охватывающей различные природные зоны и типы кормовых угодий. Несмотря на высокий уровень потребления в животноводстве этой страны концентратов и силоса пропашных культур, в основном кукурузы, общая площадь сенокосно-пастбищных угодий здесь достигает 330 млн га, в т.ч.: природные и долголетние - 238 млн; краткосрочные в севооборотах - 26 млн; лесные - 63 млн га. Средний урожай природных сенокосно-пастбищных угодий составляет 4,3 т/га сухой массы, сеянных - более 7,0 т/га. Корма с этих угодий обеспечивают потребность в питательных веществах молочных коров на 61%; мясного крупного рогатого скота - на 83; овец и коз - на 91; лошадей - на 72; свиней - на 15%. За счет природных кормовых угодий в США производят более половины мяса, одну треть молока и всю шерсть. На большей части территории природных кормовых угодий выпас - единственный способ использования травяных кормов. Общей закономерностью в региональной специализации луговодства США является сочетание его интенсивных форм (создание сеяных высокоурожайных травостоев многоукосного типа или продуктивных долголетних пастбищ) с развитием молочного животноводства. Природные кормовые угодья служат также кормовой базой для мясного крупного рогатого скота на откорме и овец.
В целом, принцип региональной специализации луговодства в США отражает размещение основных типов сенокосно-пастбищных угодий в соответствии с природными условиями, определяющими направления развития животноводства и экономическую конкурентоспособность этих регионов. По мере смены природных зон в направлении с востока на запад в специализации луговодства США наблюдается четкое разграничение. Так, зона интенсивного луговодства в комплексе с молочным животноводством сосредоточена преимущественно во влажном Северо-Востоке и в Центральных штатах. Высокая продуктивность луговодства в этой зоне достигается за счет использования большого разнообразия травосмесей для различных агроэкологических условий; приспособленного к местным условиям видового и сортового набора трав; внедрения эффективных способов обновления кормовых угодий и регулируемого выпаса. Зона откорма мясного крупного рогатого скота и овец охватывает, главным образом, природные пастбища на Западе США, где летний выпас в горах сочетается с круглогодичным на равнинах и плоскогорьях. В организации пастбищного хозяйства основное внимание уделяют совершенствованию способов использования пастбищ и, в первую очередь, регулированию нагрузки, поиску перспективных видов и сортов трав, разработке новых технологий, включая прогрессивные способы коренного и эксплуатационного (поверхностного) улучшения лугов, и пр.
Общая площадь сенокосов в США, составляющая около 30 млн га, представлена в севооборотах в основном посевами трав, среди которых доминируют люцерна, люцерно-злаковые и клеверо-злаковые травосмеси. Повсеместно распространено переменное сенокосно-пастбищное использование улучшенных и сеяных травостоев. Главная отличительная особенность луговодства США состоит в доминирующей роли люцерны при создании краткосрочных сенокосно-пастбищных угодий. Исключительно важное значение этой сенокосной культуры сочетается с ее ролью как предшественника в севообороте. К настоящему времени в США достигнуты большие успехи в селекции 1-2-летних сортов люцерны с высокой азотфиксирующей способностью и используемых именно в качестве предшественника в севооборотах.
Аналогом зоны интенсивного луговодства и молочного хозяйства США в России является Северо-Запад Нечерноземной зоны. В лесостепи России, сопоставимой в известной мере по природным условиям с кукурузным поясом США, перспективны создание сеяных угодий интенсивного типа и специализация по молочному животноводству или откорму мясного крупного рогатого скота. Природные условия Великих Равнин с богатыми черноземными и каштановыми почвами во многом сходны со степной зоной европейской части России. Опыт рационального использования природных пастбищ при регулируемой нагрузке со специализацией по мясному скотоводству, осуществляемый на Западе США, может способствовать реализации потенциала кормопроизводства в засушливых сухостепных и полупустынных районах Юга и Юго-Востока России.
Тот факт, что во многих зонах, например, Нечерноземья недостаточны площади посевов ржи, овса, тритикале, люпина, льна, проса, нута, сорго, рапса, многолетних трав и других культур, наиболее приспособленных к широко распространенным здесь абиотическим стрессорам (кислым почвам, короткому вегетационному периоду и пр.), лишь подчеркивает неадаптивность сложившейся структуры посевных площадей. Проблема адаптивного землепользования наиболее остро стоит в северной части европейского Нечерноземья, а также аридных зонах Юго-Востока. Причем в условиях северных районов страны особенно велики затраты невосполнимой энергии на сушку сена, овощей и корнеплодов. По справедливому утверждению Коровина, растениеводство на Севере немыслимо без механизации и хорошо налаженного сушильного хозяйства.
В настоящее время оптимальный размер и формы организации хозяйства должны оцениваться прежде всего с позиций возможностей реализации достижений науки и техники, большей производительности и лучшего качества труда, ресурсоэнергосбережения и низкозатратности производства, проведения почвозащитных и почвоулучшающих мероприятий (противоэрозионных, мелиоративных и др.). В условиях рыночной экономики и жесткой конкуренции в первую очередь разоряются мелкие фермы, в наименьшей степени отвечающие требованиям преимущественно химико-техногенной интенсификации сельского хозяйства. Неслучайно, например, в 2000 г. лишь 50 тыс. крупнейших ферм США производили 75% валового сбора сельскохозяйственной продукции. Аналогичные тенденции наблюдаются и в других индустриально развитых странах мира. Очевидно, что мы вновь не избежим крупных ошибок, если в основу реформирования АПК России положим политизированные догмы и спекулятивные мифы, а не естественно-научную обоснованность, социальную приемлемость и экономическую целесообразность систем ведения сельского хозяйства, базирующихся на «всепроникающей» и «всеохватывающей» адаптивности.