Новости

Оптимизация размера хозяйств и адаптивное землеустройство

18.12.2015

Оценивая состояние и динамику землепользования в индустриально развитых странах Западной Европы и США в настоящее время, отметим, что, несмотря на громадную государственную поддержку, сопровождающуюся значительными дотациями при производстве сельскохозяйственной продукции, выделением кредитов и погашением части из них за счет государственного бюджета, высоким уровнем развития инфраструктуры агропромышленного комплекса, в условиях жесткой конкуренции, в первую очередь, разоряются именно мелкие фермеры. В числе объективных причин, обусловливающих преимущество крупных хозяйств, возможности более эффективного использования современной техники и высокоточных (прецизионных) технологий, приоритетная финансовая поддержка крупных хозяйств со стороны государства по их модернизации и др. Так, в ФРГ число сельскохозяйственных предприятий непрерывно сокращалось, составив 1,64 млн хозяйств в 1949 г., 1,01 млн в 1971 г. и 730 тыс. в 1984 г. В США за 1950-1996 гг. количество ферм уменьшилось с 5,65 млн до 2,07 млн, а средний размер одной фермы увеличился с 86 до 190 га. При этом темпы «вымывания» мелких ферм (40-100 га) в 1995 г. достигали 50 хозяйств в сутки! В целом, в США постоянно повышается роль суперферм с объемом реализации сельскохозяйственной продукции 500 тыс. долл/год и более, средний размер которых равен 1,5 тыс. га. И хотя общее число таких хозяйств пока невелико (около 300 тыс., т.е. лишь 15% от их общего числа), на их долю приходится 71% общей площади сельскохозяйственных угодий, 73% товарной сельскохозяйственной продукции и практически вся чистая прибыль. Аналогичная ситуация и в странах ЕС, где из общего количества 4,6 млн ферм только в 15% производится 80% всего зерна.
Анализ показывает, что в США с увеличением размера фермерских хозяйств устойчивый рост доли оборотных ресурсов промышленного происхождения (ОРПП) в структуре общих производственных затрат отмечается до определенного предела. Причем на самых крупных фермах доля затрат на ОРПП резко падает и становится ниже среднего по стране уровня. Характерно, что независимо от размера фермы основную часть ее техногенных расходов (ОРПП) составляют удобрения, варьируя от 41 до 50%. В то же время доля затрат на топливо с увеличением размера фермерских хозяйств снижается, достигая в самых крупных хозяйствах 21%. В целом, чем крупнее хозяйства, тем эффективнее они используют топливные ресурсы. Так, в хозяйствах с объемом реализации годовой продукции более 250 тыс. долл. на 1 долл. товарной продукции горючего тратилось на 1,9 цента меньше, тогда как в хозяйствах с объемом реализации продукции менее 39 999 долл. - 4,9 цента или в 2,6 раза больше. Однако с ростом размера фермерских хозяйств стабильно увеличивается доля затрат на химические средства защиты растений. Отношение стоимости реализованной сельскохозяйственной продукции к общей стоимости всех видов производственных затрат (включая стоимость ручного труда) в США растет с увеличением размеров ферм лишь до достижения ими оптимальных размеров.
Как известно, в бывшем СССР сельское хозяйство базировалось исключительно на крупных хозяйствах (колхозах и совхозах), средняя площадь которых была равна 11 766 га, в т.ч. 4817 га пашни. Заметим, что, рассматривая вопрос организации сельскохозяйственных предприятий в условиях России в начале 1920-х гг., А.В. Чаянов предлагал следующие оптимальные размеры хозяйств: для залежной системы -1967-2185 га; для удобряемого трехполья - 546-655 га; для трехполья без удобрений - 874-983 га; для плодосменной системы - 218-273 га.
С учетом кризисного состояния сельского хозяйства в нашей стране в течение последних 100 лет, с одной стороны, и избытка сельскохозяйственной продукции в настоящее время в странах ЕС, США и даже Канады, Финляндии и Швеции - с другой, вопрос оптимальных размеров сельскохозяйственных предприятий в условиях перехода России и ее АПК к рыночной экономике заслуживает специального обсуждения. Мы считаем, что с точки зрения объективных возможностей использования всего комплекса достижений науки и, в первую очередь, совершенной сельскохозяйственной техники, проведения мелиорации земель (орошение, осушение, известкование и др.), сбережения труда и материалов в масштабе общества, крупные хозяйства по сравнению с мелкими (или парцелльными - выражение К. Каутского) имеют бесспорные преимущества. Главной причиной, резко снижающей их эффективность в условиях нашей страны, стала «титулярная» система планирования производства и, как следствие, «уравнительная» система землепользования. Вместе с тем функционирование крупных хозяйств вовсе не предполагает, а тем более не требует обязательного перехода к крупномасштабной системе внутрихозяйственного землеустройства. Более того, реальная ситуация как раз противоположна. Именно в крупных хозяйствах (и только в них) можно обеспечить наиболее дифференцированное (высокоточное) и, следовательно, эффективное землепользование на основе выделения в природных ландшафтах агроэкологически однородных типов земель и размещения каждого культивируемого вида растений в самых благоприятных для него экологических нишах (с учетом рельефа, типа почвы, микроклимата и т.д.), оптимизации видовой и сортовой структуры посевных площадей с целью устойчивого роста урожайности, проведения противоэрозионных и почвоулучшающих мероприятий, обеспечивая значительную экономию земли и материальных средств в строительстве дорожной сети, складских помещений, размещении машинно-тракторного парка и сельскохозяйственных орудий и т.д. Как известно, структура посевных площадей в фермерских хозяйствах стран Западной Европы и США определяется не только и даже не столько стремлением обеспечить рациональное использование специфичных агроэкологических особенностей каждого участка земли, сколько конъюнктурно-рыночными требованиями. По этой причине характерной чертой фермерских хозяйств является их узкая специализация, переход к монокультуре или севооборотам с короткой ротацией, отрицательные последствия которых хорошо известны. Очевидно, что господствующий в этих условиях тезис «здоровая экономика - больной севооборот» не может быть примером для подражания как по экологическим, так и экономическим причинам. Напомним, что при достижении во всех странах мира уровня затрат невосполнимой энергии на производство продуктов питания, имеющегося в странах Западной Европы и США, пришлось бы расходовать на эти цели около 80% мировых энергоресурсов.
В соответствии с концепцией государственного регулирования и ценообразования в АПК стран ЕС, внутренние цены на основную сельскохозяйственную продукцию поддерживаются здесь на уровнях, значительно (в 3-5 раз) превышающих мировые цены. Все виды бюджетных дотаций на стабилизацию доходов фермеров в основных развитых странах соответствуют примерно 50% затрат населения на продукты питания. При этом активное вмешательство государства в формирование цен на сельскохозяйственную продукцию (ценовой протекционизм) в условиях рыночной системы обеспечивается на основе систематического учета динамики экономических показателей ферм (издержек производства, паритета цен на средства производства и сельскохозяйственную продукцию, цен на услуги АПК, показателей рентабельности разных типов ферм и т.д.).
Необходимость эффективного, а следовательно, и более дифференцированного (высокоточного) использования природных, биологических, техногенных и других ресурсов в условиях крупных хозяйств выдвигает целый ряд новых научных проблем. В их числе вопросы агроэкологического районирования сельскохозяйственных угодий в масштабе регионов и страны в целом, адаптивного меж- и внутрихозяйственного землеустройства, конструирования агроэкосистем, сочетающих высокую потенциальную продуктивность с устойчивостью к действию абиотических и биотических стрессоров, поддержание экологического равновесия в агроландшафтах, предотвращение разрушения и загрязнения природной среды, повышение плодородия почвы и многие другие. Недооценка важности решения именно этих специфичных для крупных хозяйств задач агрономической и экономической наукой страны и явилась, на наш взгляд, главной причиной того, что потенциальные возможности социалистической формы организации и производственных отношений в агропромышленном комплексе страны и не были реализованы. В числе причин этого отрицание дифференциальной земельной ренты, «титулярное» планирование, «уравнительные» землепользование и распределение материальных ресурсов, шаблонное распространение систем земледелия, универсализация сельскохозяйственной техники и т.д.
Конечно, подобные негативные процессы стали возможными на фоне общих социально-политических деформаций, имевших место в стране в течение длительного периода. Как справедливо отмечал Маслов, даже «...благоприятные естественные условия для земледельческого хозяйства (плодородная земля) при неблагоприятных общественных условиях не гарантируют уход от тяжелого экономического положения». Однако деформации в отечественной агрономической, биологической и экономической науках сыграли также существенную роль в создавшейся критической ситуации в сельском хозяйстве страны. Этот аспект, мы считаем нужным подчеркнуть особо, поскольку разрушительное действие и метастазы лысенковщины в аграрной сфере оказались всепроникающими и долговременными. Как известно, огромный ущерб нашей стране был нанесен не только в результате политического угодничества Лысенко и К°, а также физического уничтожения выдающихся представителей отечественной генетической и растениеводческой науки, возглавляемой в период 1920-1940 гг. Н.И. Вавиловым, но и ориентацией сельского хозяйства страны на «борьбу с силами природы». Между тем, выражая позицию передовых российских ученых по вопросу природопользования, В.В. Докучаев писал: «...Все эти враги нашего сельского хозяйства: ветры, бури, засухи и суховеи, страшны нам лишь только потому, что мы не умеем владеть ими. Они не зло, их только надо изучить и научиться управлять ими, и тогда они же будут работать нам на пользу».
Поэтому процессы обновления в агропромышленном комплексе страны должны начинаться с обновления его научного обеспечения и, в первую очередь, с разработки стратегии адаптивной интенсификации растениеводства. Важнейшая задача нынешнего поколения представителей сельскохозяйственной науки - восстановление доверия к ней со стороны руководителей и практических работников сельского хозяйства. Девальвация такового хотя и уходит своими корнями в прошлое, продолжает подпитываться все еще бодрствующими приверженцами лысенковщины, фальсифицированными диссертациями и рекомендациями, крайне низким уровнем инструментального оснащения НИУ, несовершенной системой государственного сортоиспытания, отсутствием твердой позиции некоторых научных работников по принципиальным вопросам дальнейшего развития отечественного АПК, малым числом соответствующих публичных дискуссий и пр.
Основным средством практической реализации дифференциальной земельной ренты является система адаптивного внутрихозяйственного землеустройства, обеспечивающая наиболее рациональное использование местных климатических и почвенных ресурсов, биологических средств труда (культивируемых видов и сортов растений) и техногенных факторов (сельскохозяйственной техники, удобрений, мелиорантов, пестицидов, орошения). Велика роль внутрихозяйственного землеустройства и в формировании адаптивной структуры посевных площадей, поддержании экологического равновесия в агроэкосистемах, предотвращении водной и ветровой эрозии почвы, повышении плодородия земель. Известно, что уже в работах П.А. Костычева подчеркивалась «связь между почвами и некоторыми растительными формациями». «Назначение или выбор севооборота, - писал Н.П. Шишков, - должен преимущественно зависеть от выгоднейших продуктов местных, грунта земли и количества лугов». Адаптивный подход к внутрихозяйственному землеустройству важен и потому, что климатические условия Западной Европы и США по сумме температур, количеству осадков (но не плодородию почв!) более благоприятны, чем в России, где климат более континентальный. Согласно Федосееву, количественно континентальность климата характеризуется большими величинами годовой амплитуды температуры воздуха, повторяемостью вторжения континентальных и морских воздушных масс и др. А это, в свою очередь, означает первостепенную важность дифференцированного использования особенностей почвы, климата, культивируемых видов и сортов, агротехники и пр. В частности, для каждого поля нужны агрохимические картограммы содержания в пахотном слое фосфатов, калия и азота, уровня кислотности и пр.
Неравномерность в пространственном распределении почвенного плодородия, суммы активных температур, продолжительности безморозного периода, водообеспеченности, видового состава и численности фауны и флоры резко возрастает в условиях пересеченного рельефа, на долю которого в России приходится в среднем около 55% территории, а в некоторых регионах - 70-80%. Аналогичная ситуация типична и для равнинных территорий, отдельные участки которых нередко существенно различаются по физико-химическому составу и микроклимату. Причем с ростом континентальности климата в зависимости от рельефа и типа почв увеличивается амплитуда вариабельности основных климатических параметров, а также зависимость величины и качества урожая от нерегулируемых факторов природной среды.
Несмотря на очевидную и острую необходимость максимально дифференцированного использования в условиях континентального климата лимитирующих величину и качество урожая факторов природной среды, в 1930-е гг. в нашей стране был осуществлен сплошной переход к системе внутрихозяйственного землеустройства, базирующегося на создании крупномасштабных севооборотов (минимальная площадь которых даже в условиях пересеченного рельефа обычно составляла 200-1400 га и более). Ориентация на крупномасштабность севооборотов в первый период коллективизации в сельском хозяйстве страны диктовалась не столько агрономическими и экономическими соображениями, сколько социально-политическими. Так, в «Положении о социалистическом землеустройстве и о мерах перехода к социалистическому земледелию», принятом ВЦИК 14 февраля 1919 г., внимание акцентировалось в первую очередь на формах землевладения. При этом подчеркивалось, что «в пользу землеустройства должно быть положено стремление создать единое производственное хозяйство», а на все виды единоличного землепользования следует смотреть как на «преходящие и отживающие». Иными словами, в указанном документе приоритет отдавался обобществленному землепользованию, а не индивидуальной обособленности и земельной собственности. В дальнейшем эта же линия на коллективизацию крестьянского труда («раскрестьянивание крестьян») получила и организационно-агрономическое оформление. Уже в Постановлении ЦИК СССР от 15.12.1928 г. «О мерах по поднятию урожайности» ставилась задача устранить коренные недостатки землепользования, в т.ч. многополосицу, мелкополосицу и дальноземелье «простейшими приемами», т.е. путем раздела больших селений на части, сведения полос и т.п. В последующие годы принцип формирования крупномасштабных внутрихозяйственных севооборотов становится общепринятым в масштабе страны и получает соответствующее «научное» обоснование.
Функционирующее до настоящего времени во многих хозяйствах страны внутрихозяйственное землеустройство было разработано проектными институтами на основе «централизованно определенных объемов государственных закупок сельскохозяйственных продуктов и сырья, учета уже сложившейся структуры отраслей и достигнутого уровня урожайности, а также перспектив развития отраслей сельского хозяйства, намеченных последующими пятилетними планами». В результате сохраняется несоответствие между особенностями местных почвенно-климатических и погодных условий и необходимостью дифференцированного использования сельскохозяйственных земель за счет адаптивной структуры посевных площадей. При этом создается «порочный круг» - неадаптивные набор и размещение культивируемых видов растений (освоение склоновых земель под пропашные культуры, нарушение их ротации, усиливающаяся эрозия почвы и т.д.) вынуждают хозяйства расширять посевные площади низкоурожайных культур, что лишь усугубляет ситуацию (возрастает эрозия, уменьшается эффективность внесения удобрений, становится выше зависимость величины и качества урожая от «капризов» погоды и т.д.).
При существующей системе внутрихозяйственного землеустройства, объединяющей в севообороте весьма разные по почвенным и топографическим условиям участки, между полями и даже в пределах одного поля неизбежны существенные различия в обеспечении растений теплом, влагой и элементами минерального питания, сроках прохождения фенологических фаз, степени поражения посевов вредителями, болезнями и сорняками и, как следствие, - высокая вариабельность величины и качества культивируемого вида и сорта. Более того, разница в урожайности между отдельными участками даже в пределах одного поля севооборота достигает, например, у зерновых колосовых культур 50%, подсолнечника и кукурузы - 40-80%, т.е. значительно превышает различия в урожайности, обусловленные спецификой сортов или агротехническими приемами. Причем, чем выше потенциальная урожайность культивируемых видов и сортов растений, чем хуже складываются погодные условия, тем выше амплитуда указанной вариабельности. В условиях крупных мозаичных по условиям внешней среды полей (размер которых в полевых севооборотах варьирует от 150 до 1000 га и более) при обычных технологиях практически невозможно дифференцированное (высокоточное) применение удобрений, пестицидов, поливной воды, сельскохозяйственной техники, что не только снижает эффективность их использования, но и существенно ускоряет загрязнение и разрушение природной среды, включая процессы водной и ветровой эрозии почвы. Другими словами, система «уравнительного» крупномасштабного землеустройства, не учитывающая в должной мере неравномерность распределения почвенно-микроклиматических факторов, не позволяет реализовать важнейшие агробиологические задачи севооборота - обеспечить наиболее дифференцированное, а следовательно, рациональное (прецизионное) использование местных природных ресурсов, адаптивного потенциала культивируемых видов и сортов растений, а также техногенных факторов.
Очевидно, что повсеместно сложившаяся практика «уравнительного» землепользования требует, в первую очередь, коренного пересмотра системы меж- и внутрихозяйственного землеустройства. В его основу должно быть положено экономически и экологически оправданное, но более дифференцированное использование природных и техногенных ресурсов за счет выделения АОТ, объединяющих сравнительно однородные базисные поверхности (морфоэлементы), экспозиции, типы почв, микроклимат, природные процессы. Переход к адаптивной системе землеустройства несовместим с традиционной одноразмерностыо полей для культур с разным адаптивным потенциалом, а в условиях пересеченного рельефа - с прямолинейностью границ полей. Причем, чем ниже адаптивный потенциал (потенциальная продуктивность и особенно экологическая устойчивость) культивируемых видов и сортов растений, чем меньше оптимизационные и регуляторные возможности коренной и эксплуатационной мелиорации среды, тем менее разнотипные элементы рельефа, типы почв и микроклимат может объединять агроэкологически однотипная территория.
Внутрихозяйственное землеустройство, базирующееся на выделении АОТ, широко распространено и в других странах. Так, в США в основу землеустройства положены агроэкологические типы земель, различающиеся по их пригодности для возделывания тех или иных сельскохозяйственных культур и с одинаковой степенью проявления лимитирующих величину и качество урожая факторов внешней среды. При этом рельеф, плодородие почвы, микроклимат, адаптивные и адаптирующие особенности культивируемого вида и сорта растений считаются одинаково важными. Поскольку оценка условий абиотической среды (тепло- и влагообеспеченности, типов почвы и др.) дает лишь приблизительную характеристику их действия на группы культур, при адаптивном землеустройстве, в т.ч. выделении агроэкологически однотипных территорий, учитывается и специфика адаптивных реакций каждого культивируемого вида растений на комплексное действие абиотических и биотических факторов.
В целом, в США принята система классификации земель по их производительности, в соответствии с которой они делятся на 8 классов, объединенных в две группы - земли, пригодные и непригодные для обработки (с учетом воздействия физических свойств почвы, климатических факторов и агротехники). Определяется и возможная интенсивность землепользования (периодичность занятия пропашными культурами, культурами сплошного сева и т.д.), т.е. структура землепользования во времени и пространстве. Сама же система кадастровой оценки почв базируется на основе оценки урожайности возделываемых сельскохозяйственных культур. Другими словами, фермер должен знать, какие сельскохозяйственные культуры лучше всего выращивать на том или ином поле, с какой периодичностью, как предохранить почву от эрозии и истощения и т.д. Одновременно в земельном массиве выделяют типы почв и соответствующие границы почвенных разностей (каждый тип почв не менее 64 га), карты засоленности, кислотности и др.
Все это позволяет вести точный учет в системе «фактор - продукт», т.е. соотношения издержек и результатов. В итоге удается объективно оценивать действие закона «убывающей доходности» и «переменных отношений», благодаря чему фермеры могут постоянно знать эффективность добавочных вложений, в т.ч. выявлять прибыльные комбинации факторов (подбор культур, сортов, норм высева, доз NPK и пестицидов и т.д.). В этой связи главную роль в принятии соответствующих решений играет величина не только урожайности, но и себестоимости и прибыли, в т.ч. отзывчивости растений на удобрения, затрат на поддержание высокого плодородия почвы, обоснованность приобретения движимого и недвижимого имущества, рентабельность капиталовложений и пр. Обеспечение эффективного землепользования в США тесно связано с использованием систематической информации о климате и погоде (в США 5 тыс. метеопунктов, обслуживаемых добровольцами, и 200 государственных метеостанций). Именно эти данные и позволяют фермерам принимать правильные решения с учетом повторяемости ранних и поздних заморозков, продолжительности безморозного периода, количества осадков и т.д.
Главные преимущества перехода к адаптивному землеустройству состоят в том, что в нем аспекты рационального использования местных природных ресурсов и их охраны, ресурсоэнергоэкономичности, устойчивого роста урожайности и рентабельности оказываются взаимосвязанными на всех уровнях организации растениеводства. Такой подход полностью соответствует известному положению о том, что на современном этапе «взрыв» научно-технического прогресса в растениеводстве возможен лишь на основе лучшего использования информации о важнейших компонентах агроэкосистем: адаптивном потенциале культивируемых видов и сортов растений, почве, климате, погоде, уровне агрокультуры.


Имя:*
E-Mail:
Комментарий: