Новости

Состояние почв в связи с антропогенным воздействием сельскохозяйственного производства

29.06.2014

Почва и направленность почвообразовательного процесса как главный аспект в экологическом земледелии
Почвенный покров – сфера, где в результате совместного действия питательных веществ, воды, тепла и света формируется зеленое растение – главный источник существования живого на планете.
Почвенный покров экран поглощения вредных веществ, выбрасываемых в атмосферу, сбрасываемых в сточные воды, складируемые на свалках отходов и вносимые в почву средств химизации при сельскохозяйственном производстве. В почве они, взаимодействуя между собой и с почвенным поглощающим комплексом, могут ослабить или усилить свое действие. В отличие от других природных средств почва обладает наименьшей способностью к самоочищению и восстановлению своего естественного состояния.
Почвообразовательный процесс
В центре внимания органо–биологического земледелия находится почва, поэтому все мероприятия, нацеленные на возделывание сельскохозяйственных культур должны быть нацелены в первую очередь на сохранение и повышение плодородия почвы, предотвращение ее истощения и загрязнения.
Наука установила, что давным–давно, миллионы лет назад, Земля была безжизненна, лишь голые мрачные скалы возвышались над ней да катились волны безжизненных морей. Вода, ветер и мороз разрушали скалы, они растрескивались, распадались сначала на крупные, затем на все более мелкие камни, которые превращались потом в глину, песок. Образовывались рыхлые породы, или как их называют, рухляк. В те далекие времена на Земле появилась жизнь – первые растения и животные, образовалась почва, и Земля покрылась пышным зеленым нарядом.
А как быстро может образоваться почва? Этот вопрос интересовал многих исследователей природы. Долгое время никто не мог сколько–нибудь точно ответить на него. В 1880 году В.В. Докучаев сделал одно очень интересное наблюдение. Путешествуя по тогдашней Новгородской губернии, он посетил Староладожскую крепость, которая была построена еще в 1116 году. Эта крепость стояла на берегу реки Волхов, на большом торговом пути. Высокие ее стены, сложенные из плит белого известняка, много раз выдерживали натиск неприятеля. Саму же Старую Ладогу укреплял еще Рюрик.
Но не столько исторический интерес привлек сюда В.В. Докучаева. Ему было известно, что на древних крепостных стенах почва успела образоваться примерно за 770 лет. Ее–то и хотел как следует изучить. Радости его не было конца, когда, поднявшись на крепостные стены, он нашел там богатую перегноем почву. «Сейчас [же] под дерном, толщиною около одного дюйма [2,5 см], залегает буровато–серая почва А, мощностью в 4–5” [10–13 см] (среднее из десяти измерений); в ней масса еще неразрушенных травянистых корней и известково–глинистых мелких штучек силурийского известняка; нередко попадались здесь и зерна кварца. Верхний горизонт почвы заметно был рыхлее и темнее, чем нижний; зато количество известковых галечек в последнем было больше. ... Словом, мы имеем здесь полный аналог всех наших растительно–наземных почв, непосредственно лежащих на различного рода известковых образованиях ...
Знакомство с этой почвой впоследствии, при исследовании черноземов, очень помогло В.В. Докучаеву дать правильный ответ на вопрос о происхождении почв. Недаром рисунок этой почвы он поместил на обложке первого издания своей книги «Русский чернозем» (рис. 4).

Состояние почв в связи с антропогенным воздействием сельскохозяйственного производства

Поэтому нередко говорят, что истоки докучаевского научного почвоведения находятся у стен древней Староладожской крепости, что именно в этом историческом месте началось рождение почвоведения как науки. Но в то же время этот случай впервые позволил ответить на вопроса: как быстро может образоваться почва? Различные исследования доказали, что образование почв идет очень медленно. Так, в разных условиях слой почвы толщиной один сантиметр в природе образуется за 100, иногда за 300 лет.
Изучая рост растений, люди постепенно убеждались в естественности этого процесса. Было высказано много предположений о источниках, обеспечивающих рост растений от прорастания семени до получения таких же семян. Более двух тысяч лет назад философ и ученый Аристотель, а чуть позднее его ученик Теофраст, жившие в IV веке до н.э. в Греции, пытались решить этот вопрос. Много говорилось о «соках земли», но никогда их никто не видел и не знал.
Интересные сведения о почвах находятся так же в сочинениях римского поэта и философа Тита Лукреция и в особенности писателей античного Рима — Катона Варрона Колумеллы, Плиния Старшего и Вергилия, живших во времена правления Юлия Цезаря.
Конечно, эта первоначальные отрывочные сведения о почвах, полученные человеком путем простого наблюдения при непосредственном общении его с природой, а так же в процессе возделывания культур не были еще наукой в современном смысле этого слова, но это были первые шаги в познании почвы.
В XVI веке сын французского крестьянина, химик–самоучка Бернар Палисси, наблюдая за тем, как крестьяне, перед тем как засеять поле пшеницей, сжигают прошлогоднюю солому, и отмечая, что это повышает урожай, сделал сенсационный для того времени вывод: «в золе содержатся те соли, которые солома поглотила из почвы; вернуть их обратно — значит улучшить почву. Соли – вот пища растений». В 1563 году он опубликовал трактат «О различных солях в сельском хозяйстве», где был высказан правильный взгляд на почву как источник снабжения растений элементами минерального питания. Однако обвиненного в ереси Палисси в 1589 году казнили.
В 1629 году голландский ученый и врач Ян Баптист ван Гельмонт, пытаясь разгадать тайну роста растений, взвесил сосуд с почвой до выращивания в нем растений и после, и, поскольку масса почвы осталась прежней, пришел к сенсационному выводу — растения питаются водой.
Живейший интерес к почве и ее плодородию, к вопросам исследования почв возник в Европе в конце XVIII – начале XIX вв. Этот период в истории характеризуется сильным падением урожайности в странах Западной Европе, что послужило серьезным сигналом к выяснению причин этого явления. Возникла необходимость найти новые способы, новые средства повышения плодородия почв и урожайности сельскохозяйственных культур.
В начале XIX века Тэер выдвинул теорию «гумусового питания» питания растений, согласно которой растения питаются из почвы гумусом, и поэтому основным фактором, определяющим собой почвенное плодородие, является гумус. Зольным же веществам растений Тэер не придавал значения. Это было то время, когда начали понимать, какие же реальные биологические процессы происходят в почве, когда осознали, что почва — живая, постоянно меняющаяся среда и что человек способен регулировать ее плодородие. Такому повороту во взглядах естествоиспытателей в огромной степени способствовали работы выдающегося немецкого химика Ю. Либиха. Именно он, «чистый» химик, а не биолог, заставил самых разных специалистов обратить пристальное внимание на то, что происходит в почве.
В начале 1840 года одновременно на французском, немецком и английском языках появилась его книга «Органическая химия в применении к сельскому хозяйству и физиологии» (или просто «Сельскохозяйственная химия», которая принесла Либиху огромную популярность при жизни и благодарную память потомков. Точными химическими опытами Либих доказал, что в состав всех растений входят десять основных элементов: углерод, кислород, водород, сера, железо, кальций, магний, азот, калий и фосфор. Первыми тремя элементами в достатке снабжают атмосфера и вода: углекислота обеспечивает растения углеродом, а вода — кислородом и водородом. Остальные, минеральные элементы, поставляет земля. Анализы почвы убедили Либиха, что она может в достатке дать растениям все нужные элементы, кроме азота, фосфора, калия. Был сделан правильный вывод, который вроде бы напрашивался сам собой, но никем ранее не был ни четко осознан, ни методически «чисто» доказан, ни недвусмысленно высказан: для поддержания плодородия почвы надо постоянно вносить в нее эти элементы — причем столько, сколько она теряет, «выдавая» сельскохозяйственную продукцию.
Доказательство необходимости возвращения полям утраченных ими минеральных веществ — главная заслуга Либиха. Существовавшую в его время систему земледелия он называл «системой грабежа».
В это же время были сделаны и другие крупные открытия. Так, в 1837 году был установлен факт накопления бобовыми растениями азота, что привело к внедрению в практику земледелия бобовых культур. Приблизительно в эти же годы было выяснено, что главную массу своего тела растения строили за счет углекислого газа, усваиваемого ими из воздуха, и что источником питательных веществ для растений является не только почва, но и воздух.
До В.В. Докучаева существовала сравнительно обширная литература о почвах, было немало различных теорий, пытавшихся объяснить образование почв в природе, развитие и пути повышения почвенного плодородия. Но до него не существовало науки о почве в прямом и подлинном значении этого слова, а были лишь разрозненные отдельные сведения о почвах, не приведенные в определенную систему. Не было выявлено место почвы среди других тел природы, оставались неизвестными законы развития почв во времени и пространстве, не было теорий, объясняющих существующее разнообразие почв на земном шаре и различие в их плодородии. Больше того, до В.В. Докучаева не было даже установлено правильное определение понятия «почва». Почва рассматривалась механически, односторонне, как верхний слой горных пород или как место укоренения растений и пассивный передатчик необходимых им минеральных солей.
Особенностью учения о почве, созданного В.В. Докучаевым, является то, что это учение подводит к познанию почвы как и естественноисторическому телу с точки зрения его происхождения или генезиса. Отсюда и сама наука о почве, созданная Докучаевым, получила название генетического почвоведения.
По мнению В.В. Докучаева, почва как любой растительный и животный организм вечно живет и изменяется, то развиваясь, то разрушаясь, то прогрессируя, то регрессируя.
Установив правильный взгляд на почву как на особое природное тело, ученый дал и первое научное определение понятию «почва»: «Почвою следует называть «дневные» или наружные горизонты горных пород (все равно каких), естественно измененные совместным влиянием воды, воздуха и различного рода организмов, живых и мертвых».
Разработав учение о почве как особом теле природы, В.В. Докучаев создал первую научную классификацию почв, выдвинул и развил идею о закономерности пространственного распределения отдельных типов почв, покрывающих поверхность суши в виде горизонтальных или широтных зон.
Ученик В.В. Докучаева, известный исследователь В.И. Вернадский, основатель биогеохимии и представлений о биосфере и ноосфере (сфере разума на планете), анализируя различие между живыми и косными (то есть неорганизованными) телами, ввел понятие «биокосных естественных тел». Так он обозначил «закономерные структуры, состоящие из косных и живых тел одновременно» (например, почвы). В.И. Вернадский назвал почву «благородной ржавчиной Земли», имея ввиду, что почвенная оболочка образовалась в результате взаимодействия геофизических оболочек планеты – литосферы, атмосферы, гидросферы и биосферы. «Благородной» потому, что почва обладает развитым плодородием, т.е. способностью производить урожай растений, «ржавчиной» потому, что почвенный покров является продуктом переработки первозданных горных пород. В этой связи В.И. Вернадский утверждает: «На суше органические вещества концентрируются в почвах, которые, однако, никак нельзя рассматривать как косную материю. В почвах живое вещество достигает нескольких десятков весовых процентов; это область наивысшей геохимической энергии живого вещества, важнейшая по своим геохимическим последствиям лаборатория идущих в ней химических и биохимических процессов.
Позже и другие авторы дали развернутые определения почвы как природного тела.
По мнению Романовой, Т.А., наиболее полное определение «почва» дал польский почвовед Збигнев Прусинкевич. В 1985 году он обратил внимание на все еще остающееся несоответствие существующих на то время дефиниций и необходимость таковых при любом подходе к разработке систематики и классификации почв. Он отмечал сложность полного однозначного решения этой задачи и разделил все опыты уточнения первоначального определения, данного В.В. Докучаевым, на три группы. Первая – географо–генетическая, принадлежащая в своей основе самому Докучаеву, вторая – геоботаническая, третья группа представляет собой совмещение геолого–петрографического и геоботанического направлений. Сам З. Прусинкевич дал следующее определение понятия «почва»: «Почва – это интегральный компонент всех экосистем наземных и некоторых водных, образующийся (и постоянно преобразующийся естественным и/или искусственным способом) в верхних слоях продуктов выветривания горных пород в результате изменения во времени и географическом пространстве соотношения факторов почвообразования; это трехфазный продукт взаимодействия лито–, гидро–, атмо– и биосферы (минеральный субстрат + живое и мертвое органическое вещество + почвенный раствор + почвенный воздух), который характеризуется специфическими функциями, строением, организацией и внутренней динамикой. Почва является средой жизни подземных органов растений, а также разнообразной микрофлоры и фауны, которым создает определенные условия опоры (укоренения), питания, а также условия увлажнения, обеспечение кислородом, теплом со своеобразным суточным, сезонным, годовым и многолетним ритмом. К неотъемлемым функциям почвы, кроме участив продуцировании биомассы, относится также ее участие в минерализации и гумификации органического вещества, накоплении перегноя, в превращениях энергии, а также в удержании и круговороте минеральных компонентов, азота и воды вместе с участием в процессе саморегулирования, обеспечивающих экосистемам относительную устойчивость и меньшую или большую сопротивляемость воздействию внешних факторов деструкции. В процессе своего естественного развития почва подвергается характерной вертикальной дифференциации, образуя так называемый почвенный профиль, т.е. систему генетических горизонтов, число которых, морфология, физические, химические, биологические особенности и соотношение являются отражением прошлых и современных влияний меняющейся во времени и пространстве почвообразующей среды и относятся к критериям диагностика, используемых в научной систематике почв».
Особую роль в развитии почвоведения в советский период сыграли труды В.Р. Вильямса, который обобщил результаты полувековых исследований русских почвоведов Докучаевской школы.
Несомненной заслугой B.P. Вильямса было то, что он отстоял и творчески развил докучаевское генетическое почвоведение и создал биологическое направление в почвоведении, связанное с нуждами сельского хозяйства, почвоведение, которое является основой повышения урожаев сельскохозяйственных культур. В.Р. Вильямс учил, что понятия о почве и ее плодородии неразделимы: плодородие – это существенное свойство, качественный признак почвы. В.Р. Вильямс уточнил понятие о плодородии почвы как способность почвы без перерыва во все время произрастания удовлетворять потребность растений в воде и пище, в этих равнозначных и незаменимых факторах жизни растений. В то же время Вильямс подчеркивал, что понятие о плодородии почв имеет конкретный смысл только в применении к определенному виду растений. Нам известно, что, например, почва, плодородная для сосны – песчаный подзол, не будет плодородна для пшеницы. В.Р. Вильямс отмечал, что в большинстве случаев малое плодородие суглинистых почв для сельскохозяйственных культур вызывается плохими физическими свойствами почвы, так как физические свойства почвы и недостаток влаги и питательных веществ находятся во взаимодействии. Наибольшее плодородие почвы, т.е. способность почвы снабжать водой и пищей в максимальных потребных для растения количествах, имеет место в структурной почве.
Учение В.Р. Вильямса о плодородии почвы, о неразрывной связи почвы с биологическими процессами, в ней протекающими, утверждающее единство организмов и среды – в первую очередь почвы, на которую может воздействовать земледелец, сыграло огромную положительную роль в развитии почвоведения, биологии и земледелия.
Во второй половине XIX столетия настал момент, когда отдельные науки, в том числе и наука о почве – почвоведение – вышли за рамки своих «позиций» и на стыке наук стали возникать новые дисциплины. Так родились физическая химия, химическая физика, молекулярная биология, экологическая физиология, почвенная биология. В это время на помощь практике пришла теория, объяснившая, как биогенный, то есть вызванный живыми существами, круговорот элементов осуществляется в природе. Оказалось, что растения – лишь одно из звеньев в этом сложном механизме: они обеспечивают синтез органических веществ, избирательное накопление отдельных элементов. Основными потребителем живых тканей растений и части их мертвых остатков выступают животные, а трупы животных и значительную долю остатков растений перерабатывают микробы, доводя разложение до простейших химических соединений и возвращая почве то, что когда–то поглотили растения. Так совершается биологический, или биогенный, круговорот вещества.
А составными звеньями этого круговорота в почве является «великая триада»: микроорганизмы, корни высших растений и почвенные животные. Трофические (пищевые) цепи всего населения планеты начинаются с растений и микроорганизмов, которые в результате фотосинтеза или хемосинтеза продуцируют, создают из простых минеральных веществ очень сложные органические вещества, богатые связанной энергией солнечных лучей или химических соединений. Далее пищевые цепи включают растительноядных животных. Они поедают организмы, создающие первичное органическое вещество (продуценты), и, в свою очередь, служат пищей для плотоядных (например, мелких хищников, которые часто сами становятся кормом для более крупных хищников, настигающих свою жертву на лету, на бегу или в воде). Сюда же относятся паразиты животных. Замыкают пищевые цепи сапрофаги (от греческих слов «сапрос» – гнилой и «фагос» – пожиратель). В основном это микроорганизмы – бактерии и грибы, которые питаются трупами, растительным опадом, постепенно разлагая, минерализуя органические вещества и возвращая их в мир неживой природы. Среди сапрофагов – множество почвенных животных, которые переваривают мертвые ткани растений вместе с заселяющими их микробами. Но окончательное разложение и самих животных – сапрофагов, и их экскрементов выпадает на долю микробов.
По своей численности и плодовитости микробы значительно превосходят все другие организмы, вместе взятые. И по своим функциям микробы служат опорой всего живого – ведь они важнейшие звенья в круговороте веществ на планете. Да и по возрасту они самые древние среди живых существ.
И вот что любопытно: животные и растения не могут существовать ни друг без друга, ни без микробов. Микробы же не нуждаются в чужих соседях. Два миллиарда лет назад только они одни и существовали на нашей планете. Все другие формы жизни возникли не более одного миллиарда лет назад, причем и растения и животные могли произойти лишь от тех же самых микробов.
Роль животных в круговороте веществ в природе известна натуралистам давно. Карл Линней писал, что в тропиках три мухи с их потомством съедают труп лошади быстрее, чем лев. Английский естествоиспытатель В. Кирби в 1800 году описал процесс разрушения мертвых деревьев в лесу и участие в нем насекомых и грибов примерно так же, как ученые, вернувшиеся к этой проблеме через полтора столетия.
Наблюдения профессора П.А. Костычева показали, что именно деятельность животных (в его опытах – личинок грибных комариков) способствует превращению гниющих листьев в аморфный перегной. Без животных, если разложение происходит только при участии грибов и бактерий, листья много лет сохраняют свою структуру.
И.И. Мечников отмечал, что в наших степных районах личинки жука кузьки и близких видов играют такую же роль, как и дождевые черви в более влажных районах. В последних трудах Докучаев писал: «Попробуйте пройтись по такой щелинной древней степи и вырезать из нее кубик почвы, увидите вы, что в нем больше корней, трав, ходов жучков, личинок, чем земли. Все это бурлит, сверлит, точит, роет почву, и получается несравнимая ни с чем губка». Ученик Докучаева Г.Н. Высоцкий, занимавшийся степным лесоразведением на юге Украины, в 1899 году показал, что почвенные животные, в частности, дождевые черви, обеспечивают зернистую структуру почвы, создавая обильные ходы, а это помогает корням растений проникать вглубь земли, способствует аэрации почвы и протеканию микробиологических процессов.
Но не только дождевые черви работают на «фабрике» почвообразования. «Можно ли вообразить, что под одним квадратным метром почвы скрываются 20 миллиардов простейших существ? ...». По данным авторов, животных, чья жизнь связана с почвой можно разделить на 3 основные группы:
1) геобионты – те, кто проводит в почве всю свою жизнь;
2) геофилы – те, у которых с почвой связана часть их жизненного пути;
3) геоксены – случайные обитатели почвы или использующие почву в качестве убежища.
По характеру питания среди них различают: хищников, паразитов, некрофагов, питающихся трупами животных, сапрофагов, разлагающих остатки растений и фитофагов – потребителей живых тканей растений.
Деятельность животных в почвах многообразна. Они не только непосредственно перерабатывают растительный опад, но и стимулируют активность микроорганизмов. При отсутствии животных микробы разлагают опад в два–шесть раз медленнее, он накапливается на поверхности, в лесах резко возрастает опасность пожаров. Рассеивая экскременты по поверхности и в толще почвы, животные разносят и микробов, создают благоприятные очаги для их размножения и деятельности.
В процессе трансформации органического вещества большое значение имеет деятельность микроорганизмов–аммонификаторов, фиксаторов молекулярного азота и разрушителей клетчатки. Почвенные беспозвоночные успешно сожительствуют с представителями всех этих групп микрофлоры.
Пропуская через кишечник массу растительных тканей, животные размельчают их и тем самым многократно увеличивают суммарную поверхность растительного материала, доступную микроорганизмам, а также воздействию воздуха и воды.
С помощью собственных ферментов и ферментов симбиотических микроорганизмов беспозвоночные расщепляют целлюлозные компоненты клеток и высвобождают лигнин, который находится в сложном соединении с клетчаткой, что имеет большое значение для развития процессов гумификации органических остатков в почве.
В ходе пищеварения в кишечнике почвенных беспозвоночных происходит частичная минерализация растительных остатков, а у некоторых групп – и частичная гумификация. Экскременты животных – одна из составляющих почвенного гумуса.
Многие почвенные животные заглатывают вместе с органическими пищевыми веществами минеральные частицы почвы, способствующие перемешиваются в кишечнике пищи. Проходя через кишечник, минеральные частицы (глинистые, песчаные) перемешиваются, спрессовываются и склеиваются выделениями кишечника, образуя разной величины зернистые комочки. И чем их больше, тем плодороднее почва.
Совершая вертикальные миграции в почве, животные заносят растительные остатки в глубокие горизонты и перемешивают органические и минеральные частицы. Передвижения животных способствуют и улучшению аэрации почвы, что в первую очередь стимулирует аэробные процессы разложения органических остатков.
В обычной почве очень много корней. Мы в этом убеждаемся, когда видим бурты выкопанного картофеля, сахарной свеклы. Но не меньше их в естественных, «диких» условиях.
В кустарниковых тундрах масса корней достигает 200–300 центнеров на гектар, что составляет около 80% массы всего растительного покрова.
В лесах на долю корней приходится не столь большая часть всей массы растений (15–30%), поскольку слишком велика здесь масса стволов и ветвей деревьев. Абсолютные величины массы корней: в тайге это 300–800 ц/га, в дубравах несколько больше, а в субтропических и тропических лесах масса корней достигает 900–1000 ц/га.
Корни проникают вглубь почвы на многие метры, поставляя растениям воду и растворенные минеральные вещества. Корневые системы растений оказывают очень сильное влияние на химический состав и физические свойства почвы, ее проницаемость для воды и воздуха, на образование гумусовых веществ и их распределение. Корни участвуют в разложении минералов почвы, снабжают органическим веществом большинство почвенных микробов и животных.
Очень важна и способность корней выделять органические растворы – экскреты. Они вызывают глубокие изменения в химическом составе почвенной среды, влияют на жизнь микробов, животных, на жизнь других растений.
Изучение физиологии корней, их роли в питании наземной части растения насчитывает почти два с половиной столетия: первая книга на эту тему появилась во Франции в 1758 году. Большой вклад в изучение корневых систем растений внесли наши известные почвоведы.
Самые ближайшие к корню слои почвы, так называемая ризосфера, служат ареной бурной микробиологической активности бактерий, актиномицетов, грибов, водорослей и микроскопических животных: простейших, нематод, коловраток. Микробов привлекают не только органические вещества, выделяемые корнями, но и сами корни, живые и отмирающие.
«Рабочий орган» корней – корневые волоски – выросты клеток поверхностного слоя молодого корня. Они увеличивают всасывающую поверхность корней, выделяют ненужные вещества, служат опорой для растущей верхушки корня.
Удивительным образованием является микориза (по–русски – грибокорень) – взаимовыгодное сожительство гриба с корнем высшего растения, например гриба подосиновика с осиной или подберезовика – с березой.
Отмирающие органические вещества пополняют запас перегноя в почве, но чтобы «набрать» современное содержание гумуса, требуется столетие для верхней и около шестисот лет для нижней части почвенного слоя. Разница объясняется тем, что большинство корней сосредоточено в самом верхнем слое, в глубину проникают немногие, а значит, и мала их масса; в глубине к тому же медленнее идут процессы разложения.
Сложные и многообразные отношения складываются между корнями и почвенными беспозвоночными. Беспозвоночные – сапрофаги проделывают исключительно важную работу, вместе с микробами утилизируя мертвые корневые остатки, освобождая место и питательные вещества для нового поколения растений. Прокладывая подземные лабиринты, они облегчают корням проникновение в глубину, обеспечивают их воздухом и водой.
Но эти отношения далеко не всегда складываются к обоюдной пользе. Многие беспозвоночные, особенно личинки насекомых, питаются живыми корнями растений. Перегрызая корни всходов и сеянцев, особенно у молодых посадок сосны, у свеклы, хлопчатника, насекомые способствуют их заболеванию или даже гибели.
И наконец, надо сказать о дыхании корней. Ведь выдыхаемая углекислота может в почве, где затруднен газообмен, достигать концентрации 10–12% против 0,03% в атмосферном воздухе.


Имя:*
E-Mail:
Комментарий: